Бывает, идешь по улице, погруженный в свои заботы, и внешний мир лишь неясным гулом напоминает о себе. И вдруг, проходя мимо светящегося окна, заглядываешь в него. А там люди «пьют чай и носят свои пиджаки». Это «мгновенное фото», фиксация одной секунды жизни, в которую вмещается вся суета событий, все мелькание лиц и образов, вся полнота бытия и быта. Стоп-кадр — и продолжаешь движение, лишь на краткий миг замедлив свой бег. Но ощущение, что взглянул на себя самого отстраненно, «другими глазами», сохраняется надолго.

Вот и у нас случился «пешеходный момент внезапного окна», когда мы на два дня попали в Петрозаводск и посмотрели три спектакля литературного театра «Шествие». Это не совсем театр, скорее, студия для детей, подростков и взрослых. Определение момента придумали ребята, которые там занимаются. Руководитель студии Светлана Чентемирова занята проблемой воспитания ребенка, подростка, но не через морализаторство и запреты. Ребята, «проживая» жизнь персонажей, думая об их поступках, делают свои выводы.

О не таком, как все, человеке — спектакль «Окаянная Джанет». О том, что люди готовы в своих неудачах обвинять кого угодно, только не себя, если вообще способны признать эти неудачи, — «Клетка для мечты». О нравах людей, осуждающих других и не замечающих «бревно в своем глазу»,- «Побасенки».

«Окаянную Джанет» (по рассказу Р.Л.Стивенсона) показывают ребята, которые первый год занимаются в студии. С. Чентемирова создает условное пространство, в котором все обретает символическое значение. Пустая сцена, где девушки — жительницы деревни, они же рассказчицы — разматывают и комкают кусок длинной материи. Джанет (Виктория Николаева) оказывается «белой вороной», она живет по другим часам и подчиняется другим законам, она — отдельно. Джанет не включена в общее дело (даже если это сматывание и разматывание ткани) и поэтому отторгнута. В финале, перед самой смертью героиня выйдет замотанной в эту ткань. Обыденность поглотила «инаковость». В спектакле звучит песня о шотландском короле, который истребил непокорных ему пиктов. Невеселый мотив нетерпимости последовательно развивается в течение всего действия.

«Побасенки» состоят из двух неоконченных произведений Гоголя «Отрывок» и «Театральный разъезд после представления новой комедии». Здесь Чентемировой придуман ход: актеры садятся спиной к зрителям, смотреть представление «Отрывка». Театр в театре. После окончания «спектакля» эти костюмированные зрители будут громко обсуждать увиденное словами «Театрального разъезда». Прием логичен и оправдан. С одной стороны, эти актеры становятся одними из нас, зрителей, с другой — провоцируется ощущение, что мы (зрители, люди) ничуть не изменились со времен Гоголя. Во всяком случае, лучше не стали.

«Клетка для мечты» состоит из двух пьес: «Аккомпаниатор» Марселя Митуа и «Речь отца» Ги Фуаси. «Аккомпаниатор» — моноспектакль Дениса Погребного. История музыканта, которому необходимо задержать публику в зале до выхода опаздывающей «звезды». На разные уловки приходится идти этому человеку, и за всей его болтовней прорисовывается образ неудачника, звездный час которого давно миновал и которому больше нечего ждать от жизни. Молодому улыбчивому актеру трудно «влезть» в шкуру проигравшего, и получается, что его герой беспричинно жалуется на жизнь. Другое дело во второй части «Клетки» — «Речь отца», где у Дениса бессловесная роль сына. Здесь его жизнелюбие и обаяние уместны и уравновешивают агрессивность отца (Константин Шевцов). Конфликт спектакля построен на том, что отец, пытаясь внушить сыну свое представление о жизни, в итоге понимает, что на самом деле его жизнь скучна, заурядна и лишена смысла. Преображение главного героя- отца — решено внешним, но весьма эффектным способом. В черном длинном пиджаке, застегнутом на все пуговицы, в шапке, плотно облегающей голову и оставляющей неприкрытым только лицо, он типичный «человек в футляре». И чтобы измениться, надо только снять все эти нелепые одежды и буквально стать сверстником своего сына, длинноволосым бунтарем хиппи.

Непредвзятость по отношению к человеку, исследование «человеческого» исходя из презумпции невиновности — составляющие творческого подхода «Шествия». Разнообразие жизненных проявлений в этом театре изучают на хорошем драматургическом материале. И хочется завершить призывом «Так держать, товарищ!», чтоб благое дело театра не кончалось.

Источник: С-Пб, Театральный Журнал